Мы даже не представляем, насколько темно наше прошлое — темно в буквальном смысле, ведь в деревнях даже в XIX веке свечи были недоступной роскошью, подсвечником для самой дешёвой, сальной свечи могла служить репа или брюква, в которой вырезали отверстие. Ну а во дворцах ещё в начале XVIII столетия роскошной считалась люстра на пять свечей. Греческий архиепископ Арсений Елассонский в своих воспоминаниях указывал, что «в палатах царицы Ирины Годуновой висел превосходной работы лев, державший в руках змею, а к змее было привешено множество прекрасных канделябров наподобие корзин». Но самыми освещёнными в допетровской России были даже не дворцы, а храмы, в которых свечи крепились на хоросах (подвесных светильниках в виде обручей) и паникадилах (кронштейны для свечей крепятся на центральном стержне), теплились перед каждой иконой и светились в руках прихожан. Поэтому Москва, со своими многочисленными церквями, соборами и монастырями, была хорошо освещённой столицей.
Постепенно простой подсвечник стал всё больше видоизменяться: его закрывали стёклами, чтобы пламя не гасло от колебаний воздуха (фонарь), приспосабливали сразу же под несколько свечей (канделябр, шандал и жирандоль), вешали на стену (бра, стенник), ставили на пол (торшер) или подвешивали под потолком (паникадило и люстра). Для изготовления подсвечников стали использовать не только дерево, железо и медь, но и фарфор, фаянс, бронзу, стекло, кость, алебастр, серебро и золото. Иногда сделанные русскими мастерами из дерева или папье-маше светильники тонировались под бронзу, серебро или позолоту, что обходилось заказчикам значительно дешевле. В Москве пользовалась хорошей репутацией художественная мастерская по резьбе Споля. В середине XIX века стали очень популярны осветительные приборы каслинского литья — причём над эскизами работали известные скульпторы (М. Д. Канаев — канделябр «Цыганка-маляр», Р. Р. Бах — подсвечник «Медведь на дереве», Н. Р. Бах — канделябр «В память франко-русского союза», П. Э. Линд — подсвечник «Сирена», Е. Е. Баумгартен — канделябр с драконами, М. П. Диллон — канделябр «Флора»). Чтобы увеличить количество света, к подсвечнику приделывали отражатель (отполированный металл, зеркало) или просто прикрепляли его около зеркала, а также украшали подвесками из горного или искусственного хрусталя (последний изобрели ещё в XVII веке) — блестящие грани буквально ослепляли непривыкших к такой яркой роскоши современников.
И конечно, подсвечник менялся вместе с требованиями моды. В XVIII веке его облик был ещё довольно скромен: стержень подсвечника часто представлял собой резную балясину, иногда чем-то украшенную, или же подсвечник копировал древнюю форму масляного светильника — в виде ладьи, только внутри неё уже крепилась профитка для свечи. Барочные подсвечники стали более причудливыми, они украшались цветами и листьями, классицистические — строгими: основание могло быть в виде древнегреческой колонны или девушки в античной тоге, держащей факел, или в форме треножника. Словом, внешний вид подсвечника легко приспосабливался под любой стиль — ампир, рококо, модерн. Кстати, рядом с подсвечником всегда держали ещё несколько необходимых предметов: огниво, фитильные ножницы и гасильник (к примеру, в виде колпачка). Восковые свечи устанавливали в специальные цилиндры с пружинами: сгорая, свеча двигалась вверх, пламя оставалось на том же уровне, а воск не оплывал. А для того чтобы быстро зажечь все свечи на люстре или высоком торшере, использовали специальный шнур, которым оплетали все фитили и затем поджигали.
Но чтобы задумываться над дизайном подсвечников и техническими приспособлениями, вначале надо было изобрести саму свечу. На Востоке воск для свечей добывали из растений, в Америке индейцы коптили над огнём масляную рыбу, вытапливая драгоценное вещество. Потом стали использовать животный жир и пчелиный воск (что было довольно дорогим удовольствием). Появились также очень яркие спермацетовые свечи (вещество для них добывалось из головы кита). Достижением химиков XIX века стало расщепление животного жира на составляющие: стеариновую и олеиновую кислоты, а также глицерин. Стеарин был твёрже и горел ярче своих предшественников. Ещё лучшим и более дешёвым компонентом для свечей стал парафин, который выделили из нефти. Но его производство наладили только в середине XIX столетия, когда свечное освещение уже вовсю заменяли масляным, керосиновым и даже электрическим. «По степени светимости (при одинаковом весе) первое место занимают парафиновые свечи, затем по порядку следуют: спермацетовые, восковые, стеариновые и сальные», — сообщает книга «Способы домашнего освещения» 1889 года. По ценам 1830-х годов за пуд сальных свечей нужно было заплатить около 15 рублей, восковых — уже 60 рублей, ну а спермацетовые стоили баснословных денег — 185 рублей за пуд. Считалось, что в Москве лучшие восковые свечи делают на заводе Попова. Производством стеариновых свечей занимался московский завод Каллета.
Одна из самых больших коллекций осветительных приборов находится в музее-усадьбе Останкино, причём из 507 светильников всего 13 изготовлены за рубежом. Однако далеко не всегда мы знаем имена авторов, так как в большинстве своём они были крепостными. Например, есть документы о том, что для Останкино «8 стенных подсвечников с вазами по проекту крепостного архитектора П. И. Аргунова были заказаны в 1794 году резного дела мастеру Богдану Миллеру, деревянные жирандоли — крепостному резчику Гавриле Немкову» (К. А. Соловьёв «Русская осветительная арматура»). Такие приборы были уникальны, поскольку повторить их один к одному не мог даже сам автор. Также интересными экземплярами подсвечников, канделябров и люстр могут похвастаться Государственный музей керамики и усадьба «Кусково XVIII века» и Государственный музей-усадьба «Архангельское». В Оружейной палате хранятся серебряные чеканные подсвечники работы русских мастеров первой половины XVIII столетия.
Хотя мы давно перешли на энергосберегающие электрические лампочки и галоген, внешний вид осветительных приборов меняется с трудом: по-прежнему люстры, торшеры, бра и настольные лампы имитируют подсвечники со свечами — видимо, живой огонь нам нужен не только как источник света, но и как источник душевного тепла.
