Немцы

Выходцы из германских государств стали появляться в Москве ещё в XIII веке. Однако в это время речь шла лишь об отдельных лицах (чаще всего военных), находившихся при дворах московских государей. В большем числе немцы стали приезжать в Москву только в XV веке, когда для русского двора начали разыскивать в Европе «мастеров добрых» и приглашать их на великокняжескую службу. Служили они и в личной охране Василия Третьего. Постоянный приток выходцев из немецких земель начался при Иване Четвёртом, причём это были не только приглашённые царём специалисты из германских государств, но и многочисленные ливонские немцы. При Годунове из Ливонии на русскую службу переходили целые немецкие семьи. Свободные иноверцы селились в городе, покупая дворы и дворовые места у москвичей, а пленникам отвели за Яузой Немецкую слободу. Немцами (то есть немыми, не говорящими по-русски) в то время называли всех западных иноземцев, но выходцев из Германии было больше всего, так что за ними в конце концов и закрепилось это название. И в дальнейшем они составляли большинство иностранцев в Москве. Перед Первой мировой войной в Первопрестольной проживало около 30 тысяч немцев, что составляло два процента от всего населения. При этом Немецкая улица, судя по списку домохозяев 1913 года, была наименее «немецкой». Московские немцы, глубоко интегрированные в русское общество, расселялись по городу широко и дисперсно. Особенно охотно покупали дома в пределах Садового кольца: на Маросейке, Покровке, Чистопрудном и Покровском бульварах. Большинство московских немцев сохраняло в быту свой язык, традиции и принадлежность к евангелическо-лютеранской церкви.

Занятия

Немцы внесли значительный вклад практически во все сферы российской культуры, но главными отраслями были просвещение, наука, предпринимательство, искусство, архитектура. В XV — XVI веках мы находим среди них купцов, золотых и серебряных дел мастеров, оружейников, рудознатцев. При первых Романовых из немецких княжеств приглашают мастеров зелейного дела, градодельцев, архитекторов, часовщиков, портных, скорняков, переводчиков, металлистов, текстильщиков. Это была целая армия искусных, трудолюбивых, усердных мастеров, которые оседали в России, заводили семьи, оставались здесь навсегда. В XVIII — XIX веках немцы прилагают свои усилия к развитию военного дела, дипломатии, транспорта, коммунального хозяйства, печати и почты, образования. Немецкие предприниматели занимали ведущие позиции среди иностранных производителей, особенно сильны они были в добыче и обработке металлов, изготовлении оружия, судостроении, стеклоделии, текстильном производстве. Традиционно «немецкими» были обрабатывающие отрасли, банки и торговля с Европой; мы находим целые династии в сфере обслуживания (ресторанное и гостиничное дело, модные дома), среди инженеров и техников, представителей свободных профессий. Неоценима роль немецких медиков в развитии русского аптечного дела и медицины.

Армия

Романовы начинают более энергично строить русскую промышленность и в особенности армию. По инициативе патриарха Филарета, отца Михаила Фёдоровича, решено приглашать «из Дании и иных немецких земель на помощь себе полковых именитых людей и храбрых и с ними множество солдат <...> давать им в наученье ратному делу вольных русских людей». В 1630‑е годы в Европе было набрано пять полков иноземного строя, и немецкие офицеры работали в них как командиры, специалисты, инструкторы. В немецких землях русские эмиссары энергично выискивали «знатных прожиточных и семьянистых иноземцев <...> на вечную службу, которые были бы собою добры и людны». Отбор был придирчивым: кандидаты, помимо представляемых рекомендаций, должны были сдавать экзамен на профпригодность, но усилия того стоили — подписавшие контракт получали единовременное пособие на выезд и подарки мехами, тканями, драгоценными камнями. Правда, контракт нередко был обманом: какой бы срок службы в нём ни указывался, это была дорога в один конец. Соседние государи, опасаясь усиления военной мощи России, силой задерживали приглашённых мастеров на русской границе и всячески запугивали, поэтому русские князья боялись отпускать иноземных мастеров домой. Но большинство приезжих и не стремилось назад: условия службы были отличными. При Алексее Михайловиче немецкие военные и оружейники пополняют пехоту, артиллерию, кавалерию, штаты Пушечного и Денежного дворов, Серебряной, Золотой и Оружейной палат. Немецкие инструкторы потешных полков стали ближайшими соратниками молодого Петра; майор Вейде сочинил для русской армии первый Воинский устав. Благодаря усилиям немецких специалистов в начале XVIII века появились оригинальные сочинения и переводы трудов по военному делу. Образованные, аккуратные, дисциплинированные немцы играли значительную роль в армии, особенно в генералитете, в течение всей имперской истории России. Множество немецких имён находим среди московских губернаторов, комендантов, обер-полицмейстеров: И.-Х. Гессе, Ф. Ф. Эртель, А. А. Дельвиг, Ф. Ф. Винценгероде, А. Х. Бенкендорф, С. К. Гершельман, К. Г. Сталь. Известны немцы и как преподаватели, руководители, воспитатели военных заведений — 1‑го и 2‑го Московских кадетских корпусов, Александровского воспитательного училища.

Церковь, школа, благотворительность

Одной из главных причин охотного приезда немцев в Россию была свобода вероисповедания. В Европе, раздираемой конфессиональными войнами, действовал принцип «чья страна, того и вера», поэтому иноверцы на родине чувствовали себя несладко. Русские государи, традиционно испытывавшие неприязнь и недоверие к тем, «кои папежския веры», благоволили к протестантам. Российские немцы высоко оценили разрешение строить храмы. Первую церковь возвели на Кукуе, в Немецкой слободе, в 1575 году, вторую — в 1620‑м. Правда, православные иерархи настояли, чтобы иноверческие церкви строились только в иноземных слободах и отнюдь не имели колоколов (чтобы не прельщать в люторскую веру российский люд). При Петре число лютеранских храмов увеличилось. В XVIII–XIX веках главным центром религии, образования и культуры московских немцев была евангелическо-лютеранская церковь св. Петра и Павла в Старосадском переулке.

Лютеранские церкви стали центрами благотворительности. В 1847 году было основано Евангелическое попечительство о бедных, члены которого жертвовали на помощь ближнему. Трудами лютеранского епископа Генриха Дикгофа в Москве были организованы школы для слепых и глухонемых детей. В 1854‑м на территории бывшей Немецкой слободы открылась Евангелическая богадельня, при которой было создано Евангелическое попечительство о бедных женщинах и детях. При нём работали бюро для поиска работы, швейная мастерская, лазарет, фонд дешёвых квартир. Неимущим детям и женщинам выплачивались пособия и пенсии. В конце XIX века общество открыло в Гороховском переулке детский приют. Евангелические общества оказывали духовную и материальную поддержку молодым людям и девицам из Германии. В Евангелической больнице, медицинский персонал которой состоял почти исключительно из немцев, принимали людей без различия национальности и веры: в начале ХХ века около 70 % её пациентов не были лютеранами.

Большое значение немцы всегда придавали образованию. Первая московская школа открылась при евангелическо-лютеранской церкви ещё в 1601 году. История сохранила имена первых учителей: Яков Нигенберг, Иван Фиттер, Мартин Люнстерберг, Мартин Бер. А во второй половине XIX века при московской Петропавловской церкви существовала уже целая сеть благотворительных учебных заведений: мужская и женская гимназии, реальное училище для мальчиков и две начальные школы для мальчиков и девочек. Благотворительным попечением содержались в Москве школы для бедных детей и сирот евангелических вероисповеданий и Александровское евангелическое училище. Немецкие школы и реальные училища не были конфессионально замкнутыми — уже в XVIII веке туда принимались дети всех исповеданий, а программы почти совпадали с принятыми в русских школах, разве что преподавание многих предметов велось на немецком языке. Выпускники этих школ могли свободно продолжать образование не только в России, но и в Германии. Немцы отлично проявили себя в сфере общего, специального и высшего образования. При Посольском приказе была открыта Школа иностранных языков под руководством саксонца Николая Швиммера, обучающая «всяких чинов людей и детей латинскому, немецкому и шведскому языкам».

Учащиеся освобождались от военной службы и получали «сутошные деньги». В 1701 году при посольстве в Голландию состояли уже переводчики, воспитанные этой школой. В 1705‑м открылась гимназия в доме Нарышкина на Покровке, где преподавались латинский, немецкий, греческий, итальянский, французский и восточные языки, философия, география, математика, физика, риторика, танцы, верховая езда. Гимназия ежегодно получала от казны 3000 рублей, и обучение в ней было бесплатным. Большую часть педагогов составляли немцы. Благодаря усилиям иностранных, в основном немецких преподавателей в Москве в начале XVIII века успешно работали Навигацкая, Артиллерийская, Медицинская и Инженерная школы. Немецкие учителя и в XVIII‑м, и в XIX веке трудились в казённых и частных школах, училищах и гимназиях, открывали пансионы, работали домашними учителями и гувернёрами. Университет и институты числили в своих рядах десятки немецких профессоров.

Имена

Москва бережно сохранила множество славных имён, перечислить даже самые известные в небольшой статье невозможно. Вспомним лишь некоторых московских немцев, прославивших город, который стал родным для многих их поколений: создатель первого русского театра пастор Грегори, комедиограф Фонвизин, основатель первой российской гимназии Глюк, «тюремный доктор» Гааз, автор девиза «Спешите делать добро!»; знаменитый кондитер Эйнем, историк Миллер, художник, автор известных видов Москвы Мейерберг; железнодорожный промышленник и меценат фон Мекк, поэт Фет, архитектор Шехтель, прославивший Москву вдохновенным модерном; основатель торгового дома Вогау, владелец ситценабивных фабрик Циндель, математик, астроном, полярный исследователь Шмидт. Происхождением от германских предков гордились десятки русских дворянских фамилий. Так, от Аманда Бассовола, служившего при московском князе Данииле Александровиче, пошли Хвостовы, Отяевы, Шаферовы; от цесарца Индрика — Толстые, Дурново, Васильчиковы; от маркграфов Мейсенских — князья Мышецкие; от мекленбуржца Кос фон Далена — Козодавлевы; от шваба Левенштейна — Левшины, Соковниковы, Нарышкины. Начав перечислять знаменитых московских немцев, невозможно остановиться. Барклай де Толли, Энгельгардт, Врангель, Гартман, Кренкель, Мейерхольд, Нейгауз, Радлов, Раушенбах, Брумель, Ригерт, Пельтцер, Шнитке, Греф... Поистине, немцы вросли в историю Москвы.